— Само по себе продюсирование, тем более в Тюмени, вызывает не самые хорошие ассоциации. Как вы решились податься в эту сферу?

— Да, действительно, в самом начале мы опасались самого слово «продюсирование», у него был исключительно негативный сельский шлейф. Ни публика, ни артисты не воспринимали это, как нечто важное. Да и сами мы не думали, что этим займемся.

Сначала у нас с братом был хобби-клуб «Аромат творчества», потом организация мероприятий. Елена Сулейманова, создатель проекта «Тюменский Арбат «Содружество»», увидела, чем я занимаюсь, и предложила стать куратором «Арбата». Это была площадка, где любой, кто занимается самодеятельностью, мог выступить со своим творчеством — достаточно заполнить заявку. И вот среди толпы выступающих появляется молодой человек, такой же, как и остальные. Подходит к микрофону, начинает петь. У меня перехватывает дух, и я понимаю: я обязан сделать так, чтобы его услышали. Мы встретились, и я ему сказал: «Я никто: я не продюсер и даже не менеджер. Я ничего вам не обещаю, но если хотите, давайте попробуем». Это был тюменский вокалист Павел Трофимов.

Так было с большей частью наших проектов. Я очень вдохновлялся ими, чувствовал их энергию, и был уверен, что нужно с этим что-то делать. Мое вдохновение привело меня на рынок шоубизнеса, хотя я вообще не знал, что там происходит. Так, ничего не понимая в сфере, в 2014 году совместно с тюменским шоуменом Владом Покровским мы открыли «Арт Менеджмент Групп».

Компания стала для меня институтом познания творческой сферы и людей. Благодаря ему я увидел рынок и понял, что он пуст. Как говорится в книжках по маркетингу, чтобы заполнить нишу, найдите боль рынка. Я в шутку говорю: в Тюмени есть только боль, рынка нет.

— Что не так с рынком в Тюмени?

— Цены были очень низкими. Например, появляется новый ведущий и говорит: «За 5 тысяч я проведу все, что угодно». А он не плох по сравнению с другими ведущими, и конечно, заказчик возьмет его, ведь он дешевле. Демпингом цен артисты сами убили рынок.

Нашей задачей было, во-первых, повысить цену, потому что было совершенно нерентабельно этим заниматься: и ребята получат мало, и у меня будет маленький процент. Во-вторых, надо было убедить заказчика, объяснить, почему тот коллектив стоит две тысячи, а наш — семь. И приходилось: это новый проект, у нас отличные фотографы, и сами мы хайповые. Тюмень обожает новшества, главное — вовремя донести информацию о проекте. В октябре можно смело запускать новый коллектив, и весь новый год ты будешь с ним выступать.

— Насколько это выгодно?

— Однажды, когда мы проводили мероприятие в «МишЛене», ко мне подошел соучредитель заведения Илья Пискулин и спросил: «Слушай, когда тебе это надоест? Это же совсем не прибыльно. Моментальных результатов нет, энергии нужно много». Я ответил: «Да, наверное, никогда». Я занимаюсь тем, что мне нравится и что получается. А когда это принесет большую прибыль, будет зависеть только от меня, как я буду развивать себя и свое дело.

— Какой процент вы получаете от выступлений ваших протеже?

— До 2018 года это были 25%, теперь будет 50%, но на стоимости услуг это не отразится. У структуры больше затрат, чем у людей, которые в ней выступают.

— На что распределяете доходы от деятельности?

— Кроме текущих затрат, каждый коллектив требует индивидуального оформления. Это в 2014 году у нас все было по рабоче-крестьянски: выходили с плясками, побили ложками. Вот, смотрите, какие мы, берете? Сейчас все серьёзно: делаем кейсы, лукбуки, портфолио. Договариваемся с фотографами, организуем фотосессии, постоянно обновляем материалы, обновляем и оборудование. Мы должны оставаться на уровне.

— Зачем таланту продюсер? Разве он не может справиться сам?

— Как оказалось, продюсер, или арт-менеджер, — это незаменимый элемент во взаимодействии таланта и публики. Вы бы слышали, как творческий человек пытается продать себя, это комедия 80-го уровня. Примерный диалог между заказчиком и музыкантом:

— Сколько вы стоите?
— 10 тысяч.
— Дорого.
— Хорошо, тысяча.

Подожди, по какому критерию ты снизил цену? Я в полном замешательстве.

Быть талантливым — уже большая ответственность, и даже на характер это откладывает свой отпечаток. Например, всем творческим людям присущ перфекционизм. Музыкант может несколько раз перезаписать песню, хотя она уже в идеальном виде, а художник так и не покажет работу, находя каждый раз какие-то недостатки. Тот, кто может перебороть своего внутреннего перфекциониста, быстрее достигает успеха.

Творческим людям, тем более молодым, приходится проходить через кучу препятствий. Выражение «Самый главный враг — это мы сами», здесь особенно уместно. Я говорил так: «Я выступаю в роли вашего ангела-хранителя. Я буду получать все шишки за вас, я к этому готов».

— Как справляетесь с творческими личностями? У вас какие-то особенные взаимоотношения?

— К ним всегда нужен индивидуальный подход. Нужно знать, чего человек хочет, как его замотивировать, как с ним взаимодействовать. Ведь не всегда работают только поглаживания, вроде «Уважаемый артист, дорогой мой музыкант». Иногда приходится и в других формах выражаться, но близкий контакт помогает найти взаимопонимание. Артистов больше вдохновляет, когда ты сам не стоишь на месте, предлагаешь что-то новое, сам становишься сумасшедшим. В разумных пределах, конечно.

К тому же, настоящий талант не замечает свой гений. Они смело готовы наплевать на то, чего достигли, потому что совершенно не понимают, насколько это круто. Потому они либо ненавидят самих себя, либо излишне любят. А арт-менеджер должен в таком случае выступать в роли прислужника Марка Аврелия, который шептал ему: «Ты просто человек». Нужно уметь держать человека в балансе. Но для этого самому нужно быть объективным, ведь это заразно.

С другой стороны, успех может и демотивировать. У нас так было с Павлом Трофимовым. Он стал резидентом бара «Иксы», получал месячную зарплату за пару выступлений. При этом человек на работе тратил четыреста часов, а он — восемь. Павлу это стало неинтересным, он перестал писать новые песни. Требовался волшебный пендель, а деньги для творческих людей вообще не мотивация.

Я задумывался, как такие люди, как Comedy Club Production, возможно, и частные инвесторы, вбухивают огромные деньги в Ольгу Бузову, поддерживают её: в проекты тнтэшные пускают, где-то троллят, а где-то и уважительно общаются. Я думаю, как так? И в одной из реприз Павел Воля ответил на этот вопрос: у нее есть внутренняя стабильность. Она готова как к хэйту, так и к всеобщему обожанию. Этому у нее должен поучиться каждый творческий человек. Найти внутреннюю гармонию, которая обеспечит равнодушие к любым внешним факторам.

Так, на плечи продюсера ложится, в первую и главную очередь, взаимодействие с творческими единицами. Очень важно умение найти контакт, замотивировать и удержать в балансе как в творчестве, так и в отношениях с окружающим миром. Как продюсер я несу большую ответственность. Я показал этих артистов людям, и если я уйду, они просто потеряются. У них вроде есть понимание, что нужно делать, но им это становится неинтересно. Они хотели то, о чем мы мечтали вместе.

— Какие еще подводные камни скрываются в продюсировании?

— Продюсирование — очень нестандартная сфера. Здесь не будет работать классическая модель менеджмента: офис, бухгалтерия и прочее. Это работа в творческом коллективе, где нужно по-особенному применять инструменты мотивации. Здесь постоянно нужно двигаться. Если ты позволил себе немного полениться, ты уже в минусе.

Текучка кадров. С некоторыми проектами приходилось прощаться, какие-то удавалось склеивать обратно. У нас всегда целая жизнь разворачивается внутри коллектива. Мы проживаем вместе и творчество, и выступления, и разлады. Драйв, эмоции, скандалы-интриги-расследования. Но никто этого не видит. Видят внешнюю картинку, которую мы транслируем: дизайн, фотосессия в Рендж Ровере. Смотрите, какие они молодцы. А внутри-то обычные ребята, просто с каким-то доминирующим талантом.

В нашей сфере за громкостью аплодисментов скроется любая некомпетентность, кроме отсутствия энергии. У нас было множество нестандартных ситуаций, возникающих именно по причине некомпетентности. Но все зависит от того, как ты воспринимаешь эти ситуации и как подаешь их общественности.

— А себя вы считаете творческим человеком?

— Да. У каждого свой талант.

Когда я в режиме «менеджер», я могу свернуть горы, договориться с любым человеком. Для меня это совершенно обычные вещи, а мой инвестор спрашивает меня: «Как ты это сделал, это же невероятно?!» Ну как, просто написал, поговорил. Не считаю это чем-то невероятным, соответственно, это проявление моего творчества.

— У вас есть инвестор?

— Есть, но в первую очередь, он — мой наставник. Я искал человека, на которого я посмотрю и пойму: как он смог заработать столько денег? Но мне неинтересны точные алгоритмы, вроде купил то, вложил туда. Нет. Вы мне лучше расскажите, в каком моральном состоянии вы оставались от своих излишних успехов или неудач. Когда накрылся большой проект, на который вы потратили много денег и сил, как вы это пережили? Как вы общались с людьми, в каком настроении были?

— А если у человека нет особо выдающихся талантов, которые можно вынести на сцену, вы бы занялись таким проектом?

— Из любого человека можно сделать проект, если в нем есть хоть какая-то особенность, а если ее нет, то она найдется у родителей, мужа или ухажёра в виде денег. Но пока зарекусь: нет, я не буду браться за такие проекты, потому что буду знать, что обманываю людей ради своей материальной выгоды.

С другой стороны, человек может не уметь что-то делать, зато энергия у него будет невероятная. И именно эта врожденная экспрессия оценится больше, а петь всегда можно научиться. С другой стороны стоит вопрос: до каких пор эту энергию можно эксплуатировать и не погаснет ли она, если будет выражаться не в той форме?

— Но продюсерские центры именно этим и занимаются: создают что-то, что будет иметь успех у как можно большего количества людей. И, конечно, ради выгоды.

— Моя деятельность никогда не основывалась на желании заработать, все получалось спонтанно. Я не хочу штамповать проекты для массового потребления. Мне интересно создать такой арт-центр, где талант будет лишь ограняться. Представляя проекты всероссийской или международной публике, я хочу сохранить уникальность каждой творческой единицы. Хочу, чтобы целевая аудитория у проекта формировалась естественно. Я уверен, настоящее творчество всегда найдет своего зрителя. Главное — оставаться честным с собой и искренним с аудиторией.